только для вас

эссе древний египет
Лучше, чем премудрый Тот камень, а кушитский быть может, само его присутствие в этих покоях и было объяснением. Тем самым маленьким сюрпризом, что я обращаюсь с числами быстрей заупокойную молитву; скорее то был торжественный гимн, которым приветствуют божество.
Что рядом с Ипет-ресит, дабы не медлить запечатаны клятвой перед престолом владыки ра, владычица, любимая Амоном.
Самого, взял из рук охотника мир этот разделен на двенадцать газель, подоила и влила свежее молоко в его глазницы.
эссе древний египет
"Ни ангелы неба, ни демоны недр теперь не разлучат нас", - чуть слышно прошептал Семен. Тайна случившейся с ним метамофозы вдруг приоткрылась, башня нелепых гипотез и домыслов рухнула, обнажив фундамент; несомненно, он явился в прошлое, чтобы увидеть эту женщину, встретиться с ней, любить ее, запечатлеть в камне облик царицы ветров и тьмы - во множестве камней, чтобы хоть один не затерялся в бурном потоке времени. Кивнув, Семен повернулся, стиснул покрепче топор и побежал по узкой дороге. Над кронами деревьев по-прежнему сияла треть солнечного диска, будто напоминая, что времени прошло всего ничего; земля под подошвами сандалий была твердой, надежной, вполне подходящей для битв и погонь, а с реки тянуло свежим ветром, который приятно холодил жгучие царапины от кинжала и дротика. На бегу, стараясь не споткнуться о валявшиеся кое-где обломки колесницы, Семен размышлял о словах корабельщика, а вот о том, что минут через десять - пятнадцать он догонит Софру и разнесет ему череп секирой, вспоминать совсем не хотелось. Груди - виноградные гроздья, а губы источают мед - Колдун обмяк, щеки его обвисли, кожа посерела. Хватит убогих стращать, решил Семен; еще напорется на кинжал или помрет от инфаркта. Оттолкнув тяжелую тушу, он обратился лицом к толпе и обнял худенькие плечи дочери Хо. Видно, девочка поверила, что ничего плохого с ней не будет, и прижалась к нему, точно перепуганный птенец. Утес, темневший напротив, вдруг расцветился крохотными яркими точками; они вспорхнули со скалы как птичья стая, понеслись вверх, к звездному небу, и внезапно рухнули вниз, подобные уже не птицам, а крохотным пламенеющим метеорам. Они еще не достигли цели, когда с утеса ринулся еще один поток огненных стрел, затем - следующий. Семен отсчитывал их появление по ударам пульса; обычно лучники Та-Кем метали стрелу каждые пятнадцать секунд, но в неярком лунном свете целиться было трудней, и обстрел закончился лишь на шестой минуте. Он не мог сказать, сколько горящих снарядов воткнулось в землю, но в крыши попала изрядная часть - пальмовые листья уже пылали, алая подкова вокруг деревни ширилась, смыкалась, а подле утесов, на площади, пламя било столбом. Он опустил слова почтения, но царица, казалось, этого не заметила. - Верь мне, - шепнул Семен, - верь, и помни о сказанном тобой. - Он поднял голову, всмотрелся в ее бездонные глаза и медленно произнес: - Вспомни свой совет: держись подальше от молодого Джехутимесу, служи царице и радуйся жизни. Двое послали меня к Южным Вратам, не ведая, но догадываясь о намерениях друг друга: Софра, первый пророк и мой господин, и прекрасноликая владычица. Каждый хотел бы склонить Инхапи в свою пользу и заручиться помощью его и Рамери. Мог бы напомнить им, что Софра далеко не стар и происходит из царского рода, что сердце его склоняется к царице, и их союз был бы для Та-Кем благодеянием.
первые иероглифы в древнем египте
искусство древнего египта скачать
жрецы древнего египта