Пирамиды древнего египта
пирамиды древнего египтаПеред шеренгой солдат ждать, потеть потом улыбнулась: - Твой довольный. Доводилось пробовать в полях блаженных отличить от мужчины: в богатых одеяниях, с короной и клафтом на голове, с привязанным прагматичных временах; может быть, есть, но вряд ли их встретит неудачник-скульптор, ваятель матрешек и пепельниц, - а если встретит, то вряд ли удостоится внимания.
- Бойся крокодила пять лет, и этот загнул крючок на обухе и вытянул его конец. пирамиды древнего египта А после, отправившись за Реку, ляжет в одной из гробниц Долины Мертвых, среди усыпальниц царей и вельмож, писцов и воинов, немху и другого люда. Ляжет там закутанной в пелены мумией - до тех времен, пока какой-нибудь гробокопатель не извлечет его из склепа и не отправит ценным грузом в Лондон или Петербург. Может быть, в Париж, Берлин или Нью-Йорк, если возникнет там нужда в египетских покойниках. На короткое расстояние его метали прямо, и, в зависимости от силы броска, он протыкал кожу, или впивался острием на пару пальцев, или входил глубоко, ломая кости. На дальнее расстояние его полагалось кидать вверх под углом, и тогда он описывал изящную дугу и падал на цель с небес, сокрушая противника. Притом полагалось учитывать скорость и направление ветра, вес оружия, заточку острия, а также откуда мечешь дротик - с земли, с быстробегущей колесницы или, к примеру, с корабельной палубы. Ако, бывший воин и бывший охотник из африканских саванн, владел этим искусством в совершенстве - даже раненая нога ему не мешала. С запада, из пустынных пространств, слышались пронзительный хохот гиен и завывание шакалов, колючие ветви акации цеплялись за перевязь кинжала, царапали спину, кололи бедра и бока; вдобавок Семен шаркнул впотьмах плечом по стволу, и царапина, оставленная ножом бритоголового жреца, вскрылась, стала сочиться алыми каплями. Оно выполняло функции библиотеки, нотариальной палаты и государственного архива; тут, в сухих подземельях и прохладных залах, пристроенных к Дому Жизни, лежали на полках и в сундуках бесчисленные свитки папируса, пергаменты, сирийские ткани, кедровые доски и глиняные клинописные таблички с евфратских берегов. Дипломатическая переписка, указы и завещания владык, религиозные тексты, перечни трудовых повинностей, даней из покоренных стран и собранных в Та-Кем налогов, списки пожертвовании и наград, а также песни, поэмы, сказки, поучения, научные и философские трактаты. Немногое дойдет до будущих времен, но и дошедшего хватит потомкам, чтобы понять: были в Обеих Землях свои Сервантесы и Шекспиры, Пушкины и Байроны, Гомеры и Платоны. Теперь вот и Макиавелли есть, с угрюмой усмешкой подумал Семен. Имя, которое он носил в земле Та-Кем, не отражало его сущности и, возможно, не являлось его истинным именем, ибо дали его при рождении совсем другому человеку, сгинувшему у третьего порога и лишившемуся погребения. Сам он говорил о себе как о путнике, попавшем в чужое время и в чужое место, но в этой своей повести я называю его разными именами - то Явившимся из Тьмы, то Сошедшим с Лестницы Времен, то просто Стражем. Мягкий шелк бедер Меруити под ладонями, запах ее волос, тепло и влажность лона. Внезапно она откинула голову, приподнялась над восставшей плотью, закусила губы, вскрикнула - и началось долгое, бесконечное, плавное скольжение, щека к щеке, грудь к груди; полет в нерасторжимом кольце объятий, в сумрачном воздухе, под любопытными взорами звезд, глядевших в окно. Отблеск свечи в темных ее глазах тоже казался парой лучистых звездочек, манивших и чаровавших Семена, и в этот миг казалось, что нет важней задачи - какую выбрать? Он не видел ничего, кроме этих сияющих огоньков, но ощущал, как трепещет тело Меруити в его руках, слышал, как ее дыхание становится все более глубоким и частым, прерываясь протяжными долгими стонами. - Сенмут задел перебинтованным запястьем о рукоять меча и сморщился. Я видел семьдесят шесть разливов Хапи, я очень стар, но память меня не подводит - она как свежий цветок лотоса в месяц фармути. да, помню тот день, когда не мудрые речи, не песни и гимны, а острая бронза вершила праздник. Сенмут глядел на него с любовью и обожанием - так, как смотрят на стены родного дома после долгих странствий на чужбине. Чем соблазнит, как пригрозит, чтоб отвести опасность от царицы? Зарождается он между мочой и калом, в дни свои месит ил и навоз, и грешным уходит за горизонты Запада, - произнес красноречивый привратник Анупу. кросворд древний египет пантеон богов древнего египта художественное искусство древнего египта
- Бойся крокодила пять лет, и этот загнул крючок на обухе и вытянул его конец. пирамиды древнего египта А после, отправившись за Реку, ляжет в одной из гробниц Долины Мертвых, среди усыпальниц царей и вельмож, писцов и воинов, немху и другого люда. Ляжет там закутанной в пелены мумией - до тех времен, пока какой-нибудь гробокопатель не извлечет его из склепа и не отправит ценным грузом в Лондон или Петербург. Может быть, в Париж, Берлин или Нью-Йорк, если возникнет там нужда в египетских покойниках. На короткое расстояние его метали прямо, и, в зависимости от силы броска, он протыкал кожу, или впивался острием на пару пальцев, или входил глубоко, ломая кости. На дальнее расстояние его полагалось кидать вверх под углом, и тогда он описывал изящную дугу и падал на цель с небес, сокрушая противника. Притом полагалось учитывать скорость и направление ветра, вес оружия, заточку острия, а также откуда мечешь дротик - с земли, с быстробегущей колесницы или, к примеру, с корабельной палубы. Ако, бывший воин и бывший охотник из африканских саванн, владел этим искусством в совершенстве - даже раненая нога ему не мешала. С запада, из пустынных пространств, слышались пронзительный хохот гиен и завывание шакалов, колючие ветви акации цеплялись за перевязь кинжала, царапали спину, кололи бедра и бока; вдобавок Семен шаркнул впотьмах плечом по стволу, и царапина, оставленная ножом бритоголового жреца, вскрылась, стала сочиться алыми каплями. Оно выполняло функции библиотеки, нотариальной палаты и государственного архива; тут, в сухих подземельях и прохладных залах, пристроенных к Дому Жизни, лежали на полках и в сундуках бесчисленные свитки папируса, пергаменты, сирийские ткани, кедровые доски и глиняные клинописные таблички с евфратских берегов. Дипломатическая переписка, указы и завещания владык, религиозные тексты, перечни трудовых повинностей, даней из покоренных стран и собранных в Та-Кем налогов, списки пожертвовании и наград, а также песни, поэмы, сказки, поучения, научные и философские трактаты. Немногое дойдет до будущих времен, но и дошедшего хватит потомкам, чтобы понять: были в Обеих Землях свои Сервантесы и Шекспиры, Пушкины и Байроны, Гомеры и Платоны. Теперь вот и Макиавелли есть, с угрюмой усмешкой подумал Семен. Имя, которое он носил в земле Та-Кем, не отражало его сущности и, возможно, не являлось его истинным именем, ибо дали его при рождении совсем другому человеку, сгинувшему у третьего порога и лишившемуся погребения. Сам он говорил о себе как о путнике, попавшем в чужое время и в чужое место, но в этой своей повести я называю его разными именами - то Явившимся из Тьмы, то Сошедшим с Лестницы Времен, то просто Стражем. Мягкий шелк бедер Меруити под ладонями, запах ее волос, тепло и влажность лона. Внезапно она откинула голову, приподнялась над восставшей плотью, закусила губы, вскрикнула - и началось долгое, бесконечное, плавное скольжение, щека к щеке, грудь к груди; полет в нерасторжимом кольце объятий, в сумрачном воздухе, под любопытными взорами звезд, глядевших в окно. Отблеск свечи в темных ее глазах тоже казался парой лучистых звездочек, манивших и чаровавших Семена, и в этот миг казалось, что нет важней задачи - какую выбрать? Он не видел ничего, кроме этих сияющих огоньков, но ощущал, как трепещет тело Меруити в его руках, слышал, как ее дыхание становится все более глубоким и частым, прерываясь протяжными долгими стонами. - Сенмут задел перебинтованным запястьем о рукоять меча и сморщился. Я видел семьдесят шесть разливов Хапи, я очень стар, но память меня не подводит - она как свежий цветок лотоса в месяц фармути. да, помню тот день, когда не мудрые речи, не песни и гимны, а острая бронза вершила праздник. Сенмут глядел на него с любовью и обожанием - так, как смотрят на стены родного дома после долгих странствий на чужбине. Чем соблазнит, как пригрозит, чтоб отвести опасность от царицы? Зарождается он между мочой и калом, в дни свои месит ил и навоз, и грешным уходит за горизонты Запада, - произнес красноречивый привратник Анупу. кросворд древний египет пантеон богов древнего египта художественное искусство древнего египта
