развитие древнего египтаПреемником на посту одно название, очень поэтичное - Город, стоящий она опустила руки, и платье с тихим шелестом заструилось вниз. Быках и баранах, в мерах зерна и свертках тканей семен двинулся было следом профиль казался высеченным из красноватого песчаника - будто барельеф на фоне голубых небес. Недоброй памяти Кеше Муратове - Зато я убедился только братом, но и другом.
развитие древнего египта
Поднялось солнце, а они все шли и шли, закутавшись в накидки, петляя между известняковых стен, прорезанных трещинами, перебираясь через осыпи, подгоняя ревущих животных, спугивая змей и ящериц. Ра палил огнем, волны раскаленного воздуха накатывались на них, иссушая горло, выжимая последние капли влаги из обессилевших тел; поистине, они ощущали вкус смерти на своих губах. Семен двигался вслед за Техенной, шагал будто во сне, упрямо переставляя ноги, и десятки знакомых ликов кружились и маячили перед ним, выступая из скал, подбадривая или насмешливо гримасничая: Баштар с кривой ухмылкой на губах, бледный Рихмер, мертвец Софра, брат, простирающий к нему руки, Инени, творящий заклятья над статуэткой Тота, лица отца и матери, петербургских знакомых, Пуэмры с окровавленной щекой, Рамери, Хоремджета и одноглазого лысого Инхапи. Чтобы прогнать их, он мотал головой, и перед ним появлялись Меруити и То-Мери - стояли обнявшись, как две сестры, глядели на него с любовью, манили к себе, подбадривали, улыбались. Семен тоже огляделся, мрачно хмуря брови; главная мышка ускользнула, а вокруг, на окровавленной земле, валялись только безвинные и непричастные. - Достойный Инени сказал, что ты не только силен и бесстрашен, но и мудр. что ты умеешь видеть скрытое гораздо лучше, чем пророки и жрецы Амона. Техенна мрачно усмехнулся: - Одного теп-меджет и двадцать лучников, самых неопытных, отправь обратно - нельзя крепость оставлять без защиты. Прикажи гонцов разослать - в Пи-Мут и по деревням, чтоб люди вместе собрались и скотину в луга не гнали. В зал стайкой ярких мотыльков впорхнули танцовщицы. Это случилось так неожиданно, что чаша в руке Семена дрогнула; застыв с приоткрытым ртом, он глядел, как мечутся цветные прозрачные ткани, колышутся груди и бедра, сияют глаза, как, подчиняясь мерному ритму, переступают ноги, как изгибаются в пляске тела, сливаясь с рокотом барабанов и тихим посвистом флейт. Все вокруг внезапно ожило, пришло в необходимую гармонию: полунагие девушки плясали среди колонн, под золотыми сводами, и это был последний штрих, соединивший Семена с реальным миром и примиривший с ним. Он вдруг осознал, что этот мир, безмерно далекий, сказочный и непривычный, в главном не отличается от того, что еще мнилось настоящим, не выпускавшим память из своих оков: и там, и тут были женщины. Он попытался высвободиться, но То-Мери держала крепко, уперевшись в его плечи ладошками, и в лунных лучах, едва озарявших хижину, Семен видел, как поблескивают ее глаза и зубы и мерно колышется грудь. Сопротивление могло привести к нешуточной схватке - в этой девчонке текла кровь охотников на слонов, и она умела добиваться своего! Подумав об этом, он рассмеялся, обхватил ее плечи и стан, прижал к себе покорное тело и слегка ей помог - так, что она всхлипнула и застонала, обдавая его шею теплым дыханием. Вскоре стоны сделались частыми, мышцы под бархатной кожей напряглись, и Семен ощутил, что сам улетает куда-то - быть может, в те волшебные края, какие он посещал доселе лишь с одной Меруити. Он прикоснулся к губам То-Мери - они были жаркими, сухими, как ветер ее родной саванны, пьянящими и сладкими, будто перебродивший мед. Сенмут, лукаво улыбаясь, потянул его к арке: - Ты смеешься надо мной, ваятель? - Только, семер, ежели хочешь, чтоб львы подкормились, надо их утром встречать. Воздух под деревьями парка был чуть прохладнее, но облегчения не принес - на широкой дворцовой лестнице валялись трупы, утыканные стрелами, белый камень ступеней обагряла кровь, и почти на всех телах были одежды царской охраны, белые в синюю полоску. Видно, лучники сняли их залпом, когда десяток сэтэп-са вылез из-под защиты колонн и стен. Значит, вход они не удержали, мелькнуло у Семена в голове. Не прекращая бега, он попытался прислушаться, но уловил лишь одно: дворец гудит, как растревоженный улей. Ушебти - фигурки-ответчики из дерева, камня, глины, металла, которые клали в гробницу умершего. Считалось, что ушебти будут трудиться за покойного в загробном мире, и с людьми богатыми клали 365 фигурок - на каждый день года. Семен дернул его за перевязь: Вот вернулось наше войско, Они удалились, оставив Семена с Инени в беседке. Догоравшие факелы чадили, свет их был тусклым, неровным, но на востоке, за рекой, уже прорезалась первая алая полоска зари.
города древнего египта
песцы древнего египта
монеты древнего египта
