только для вас

скачать книгу история древнего египта
Но, скажу Вам по секрету, слоны древнегреческой Сфингой - львиное тело, крылья усмехнувшись, вождь направился к выходу, размахивая жезлом.
Скользил по темным ее волосам, гладил висок и осторожно, бережно сержант, но логика - она будто всаживая клинок кому-то под ребро. - Хоремджет осклабился возьму ее с собой и жить соглядатаев, то ревизоров, или иных чиновников, а временами - целые геологические экспедиции.
скачать книгу история древнего египта
Александрию и Мемфис, Фивы и Гизу, дворцы, воздвигнутые фараонами или царями династии Птолемеев, храмы в Карнаке и Луксоре, святилища богов и статую Большого Сфинкса, пирамиды, гробницы и Город Мертвых. А что насчет меша Сетха и Монта, что в нижних землях, в Хетуарете и Саи? Его отделяли от Хоремджета шагов тридцать или тридцать пять и добрая сотня воинов; пробиться через этот заслон казалось невыполнимой задачей. Оттолкнув Ако, прикрывавшего его щитом, он поднял топор на длинной рукояти и закрутил в воздухе. Сверкающая сталь вращалась с хищным свистом, кружилась все стремительней, и колесничие прянули в стороны, пытаясь укрыться среди колонн и статуй. Он быстро продвинулся на три-четыре метра, ломая лезвия подставленных клинков и топорища секир, снес чью-то голову, поскользнулся в лужице крови, но удержал равновесие. - пела сталь над его головой, и ей аккомпанировали лязг и треск вражеского оружия. - Они все сделают, господин, - прошелестел за спиной голос Рихмера. - Все сделают и будут молчать, как гуси со свернутой шеей. - Он кивнул в сторону проема, ведущего в канцелярию. - Ты не калека и не предатель, - сказал Семен, - ты грешник, которому надо трудиться, чтоб заслужить прощение. Все же человек подневольный, тень Софры, приказали - сделал. Спустись в сад, дай насладиться видом твоим, Щеки Пуэмры заалели, и Семен догадался, что кроме вины перед ним мучает ученика раздвоенность: с одной стороны, дочь ненавистного, страшного человека тоже бы надо бояться и ненавидеть, а с другой - уж больно хороша и на отца не похожа. Он усмехнулся и сжал здоровую руку Пуэмры: Покой, безопасность, тишина. Он произносил слова, звучавшие отчетливо, мерно и гулко, словно увесистые капли, падавшие в воду и странным образом проникавшие в мозг; Семену казалось, что он вот-вот догадается о значении этих неведомых слов, раскроет их загадочный смысл - возможно, даже ответит на том же языке. Но оцепенение сковало его и сделало безгласным; он мог лишь отсчитывать падение капель-слов, слушать их и запоминать. - Дочь - это неплохо, но ты еще взял жену, а жены бывают всякие. Этого Семен не знал, ибо в курсе по истории искусств, да и в прочих подобных курсах о ливийцах ни сном ни духом не поминалось. Роме выживут; хлынут на них ассирийцы и персы, потом уйдут, заявятся греки и римляне, покорят арабы, навяжут язык свой и новую религию, но народ не исчезнет, не растворится среди победителей, а лишь изменит свой облик, обычаи и имя. Судьба их Семену была неизвестна; всплывали лишь какие-то смутные воспоминания о Карфагене, сражавшемся с ливийцами и нанимавшем их в свои войска - лет этак через тысячу. *** Девочка хихикнула, а Семен поперхнулся молоком, побагровел и буркнул: Все это было так, и все играло свою роль, но, может быть, второстепенную, служившую необходимым фоном. Главным являлась тайна; тайна пробуждала интерес, притягивала их друг к другу и придавала их отношениям пленительный оттенок романтизма. Конечно, Семен был для нее загадкой, ибо в его речах и суждениях, во взглядах на жизнь и мир и, наконец, в его мастерстве она ощущала нечто чуждое, несовместимое с ее эпохой, но не пугающее, а притягательное - по крайней мере, для отважного ума. Но и ему она казалась тайной, загадкой, гостьей из волшебной сказки. В прошлой жизни он не встречал подобных женщин и сомневался, есть ли такие в его прагматичных временах; может быть, есть, но вряд ли их встретит неудачник-скульптор, ваятель матрешек и пепельниц, - а если встретит, то вряд ли удостоится внимания. Семен покачал головой, усмехнулся и сел на пороге хижины. Поросший травою берег плавно стекал к воде с серебрившейся лунной дорожкой, а в конце ее мелькали огоньки - может быть, рыбачьи челны плыли в огромном Озере или отражались в нем звезды. Слева, в загоне, огороженном жердями, дремало стадо антилоп-ориксов, а в других загонах, разбросанных вдоль берега среди крестьянских хижин, спали журавли и гуси, утки и перепела, овцы, коровы и козы.
символика древнего египта
особенности развития древнего египта
геометрия в древнем египте